Недавно в нашем блоге была опубликована часть доклада «Движение за запрет телесных наказаний в семье: истоки, методы, результаты», опубликованного аналитическим центром «Семейная политика РФ» в 2018 г. Этот доклад примечателен тем, что в нем на научном уровне развенчиваются все основные мифы, связанные с телесными наказаниями детей. Сегодня мы публикуем часть доклада, в которой развенчивается утверждение, что телесное наказание унижает человеческое достоинство ребенка.
«Еще один аргумент сторонников запрета телесных наказаний детей состоит в том, что они должны быть искоренены, так как унижают человеческое достоинство. Именно такой позиции придерживается Комитет ООН по правам ребенка, который в п. 11 «Замечания общего порядка 8» указывает: «По мнению Комитета, телесные наказания в любом случае являются унизительными» (http://hrlibrary.umn.edu/russian/crc/Rcrcomm8.html). Однако, постоянно декларируя эту точку зрения, влиятельные лоббисты запрета телесных наказаний детей не приводят никаких веских обоснований ее справедливости. Фактически, по нашему мнению, речь идет о навязывании этой точки зрения обществу в качестве «очевидной».
Для того, чтобы выяснить, справедлива ли эта точка зрения, необходимо проанализировать связанные с ней возможные аргументы.
Обратим сперва внимание на само понятие «унизить» и на его общепринятое значение. Малый академический словарь русского языка дает значение «1. Действие по знач. глаг. «унизить – унижать» <…>. 2. То, что умаляет, оскорбляет достоинство кого-либо». Глагол «унизить», в свою очередь определяется следующим образом: «Задеть, оскорбить чье-л. самолюбие, достоинство, поставить в унизительное положение».
Таким образом, говоря об «унижении», мы имеем в виду принижение, умаление достоинства человека. Каковы же основания для того, чтобы считать унизительным воспитательное применение телесных наказаний в семье?
Таких оснований может быть несколько:
До некоторой степени унизительным является любое принудительное воздействие и ограничение свободы. Принуждение человека делать что-то, чего он не хочет, может задевать его самолюбие. Однако, говоря об искоренении унижения, мы явно не имеем в виду подобные ситуации (этот вопрос уже был достаточно рассмотрен нами при рассмотрении понятия «насилие»).
До некоторой степени, является «унизительным» любое наказание. Это, однако, связано не с унизительностью процесса наказания, как такового, а с тем, что наказание как бы обнажает и символизирует вину, недостоинство, связанное с дурными или виновными действиями человека (будь то наказание преступника государством, или наказание в семье за проступок). Причиной того, что человек воспринимает ситуацию как унижение, является именно факт его виновности, а не наказание как таковое. В этой ситуации, безусловно, может считаться унизительным (скорее в этическом, чем в юридическом смысле) несправедливое или явно несоразмерное наказание.
Представление об унизительности телесного наказания при применении его к взрослым гражданам обусловлено культурно-историческими фактами. Так, в римском обществе, а впоследствии и в различных европейских социумах (включая и российский), телесное наказание применялось по отношению к детям и рабам (лично несвободным), т.е. к людям, находящимся в серьезной зависимости от родителя или рабовладельца. По этой причине применение телесных наказаний по
отношению к сознательным, зрелым и свободным гражданам стало восприниматься как акт унижения. Такое наказание было актом умаления статуса взрослого человека, через приравнивание его к рабу (несвободному в силу статуса) или ребенку (зависимому в силу неполной зрелости). Можно вполне согласиться, что насильственное применение телесных наказаний в отношении взрослых людей, в этом смысле, правомерно считается унизительным.
Вместе с тем, применение телесных наказаний к детям никогда не воспринималось как унизительное, будучи связано с их личностной незрелостью и естественной зависимостью от своих родителей и воспитателей. Такая зависимость, в силу своей естественности, никоим образом не может и не должна восприниматься как унизительная – напротив, признание полной независимости за ребенком, несмотря на его незрелость, было бы опасным и неправомерным действием. Вопреки расхожим штампам, применение телесных наказаний по отношению к ребенку вовсе не было следствием отношения к нему как к «собственности» родителей, ни в древности, ни в более позднем европейском и российском обществе. Напротив, право родителей на телесное наказание детей воспринималось как проявление их особой близости с детьми, признания особого статуса своих детей. Это вполне очевидно уже из библейского дискурса, легшего в основание европейской и российской культуры. Так, в новозаветном послании св. ап. Павла к Евреям (12, 7-8), апостол учит, что наказание является выражением родственного приятия:
«Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает. Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны».
Очевидно, таким образом, что использование телесных наказаний по отношению к ребенку в христианской культуре имело несколько иной оттенок, чем применение его по отношению к лично несвободному человеку. Именно это, второе, могло бы быть оскорбительным по отношению к свободному (а значит, в отношении каждого человека, с момента отмены рабства). Однако использование телесного наказания родителем (или тем, кто его заменяет) в отношении ребенка такого умаляющего, оскорбительного характера не носит.
Восприятие телесного наказания как унизительного на практике сегодня оказывается связано с еще одним фактором: с агрессивным насаждением в последние годы в обществе мнения о его неправильности, недопустимости и унизительности. Иными словами, дети и взрослые начинают нередко воспринимать телесные наказания как унижение именно потому, что их так научили сторонники соответствующих идей (в т.ч. через средства массовой информации), без каких-либо иных оснований. В ситуации, когда право родителей на использование телесных наказаний при воспитании не оспаривалось и, именно как право (вовсе не обязательно применяемое), признавалось обществом нормой, восприятие телесного наказания как особо унизительного не было распространено.
Как и в случае с оценкой телесных наказаний детей как «преступного насилия», необходимо признать, что оценка их как унизительных по своей природе является ни на чем не основанной, голословной декларацией сторонников их запрета. Речь идет не о факте, а лишь о мнении определенных групп, не представляющих большинства общественности тех или иных стран и, на наш взгляд, неоправданно злоупотребляющих своим авторитетом. Как и в случае с определением телесных наказаний как «насилия», давление, оказываемое на различные государства на основании подобных мнений, является, по существу, неправомерным вмешательством в сферу их национального суверенитета».
Читать доклад полностью http://www.familypolicy.ru/rep/int-18-070.pdf
Ранее мы писали о том, какой на самом деле применялся подход в воспитании детей — наследников престола на примере наставления Екатерины II о воспитании великих князей Александра и Константина.
Подписывайтесь на наш канал
